Фонды

Негосударственные пенсионные фонды — главные противники идеи распределения денег «молчунов» среди частных управляющих компаний

О возможных негативных последствиях такого подхода журналу «Эксперт» рассказала председатель Национальной ассоциации негосударственных пенсионных фондов Галина Морозова.

Негосударственные пенсионные фонды — главные противники распределения денег «молчунов» среди частных управляющих компаний. О возможных негативных последствиях такого подхода «Эксперту» рассказала председатель Национальной ассоциации негосударственных пенсионных фондов Галина Морозова.

— В одном из своих выступлений вы сказали, что передача накоплений «молчунов» в управление частным компаниям похоронит идею накопительной пенсионной системы. Почему?

— Сегодня 90 процентов будущих пенсионеров — так называемые молчуны, их накопления размещаются исключительно через государственную управляющую компанию Внешэкономбанк в государственные ценные бумаги. Если такая ситуация не изменится, к 2007 году объем госдолга станет меньше, чем объем пенсионных накоплений «молчунов». Встает вопрос: куда их размещать? С мая 2005 года Минфин и Минэкономразвития говорят о том, что можно было бы оставить эти деньги в Пенсионном фонде России, но дать ему право размещать их через частные управляющие компании в те же инструменты, в которые сейчас размещают частные УК и НПФ. А это бумаги западных инвесторов, облигации и акции российских эмитентов.

Так действительно можно похоронить саму идею накопительной системы. Ведь сейчас если я, как застрахованное лицо, делаю свой выбор в пользу государственной УК, я рассуждаю так: у меня здесь средства находятся в госсобственности, размещаются в госбумаги, я получаю три-четыре процента доходности, но они гарантированы государством. Когда я выбираю НПФ, я знаю, что НПФ размещает эти деньги не через одну УК, а через пять, что снижает риски. Кроме того, у НПФ гораздо шире перечень разрешенных активов, чем у ВЭБа, соответственно повышается доходность.

Теперь представим, что те же самые инструменты, которые есть в распоряжении частных компаний, поступают в распоряжение ПФР. И я, как застрахованное лицо, естественно, делаю выбор в пользу ВЭБа: здесь практически те же инвестиционные портфели — плюс гарантии государства. А чтобы выбрать НПФ, я еще должна затратить время, собирая и анализируя информацию, заключая договор. Зачем я это буду делать? Соответственно, НПФ оказываются не нужны, а вся накопительная часть пенсий никуда не уходит от государства.

— Чем это плохо?

— Тем, что государство начинает заниматься инвестированием пенсионных накоплений, а это вообще функция, не свойственная государственной структуре. На мой взгляд, психология управленца, который занимает должность государственного контролера и регулятора, отличается от психологии управленца, который работает в частной структуре. Для ПФР существует приоритет государственных интересов над частными, и если я, как директор негосударственного фонда, отстаиваю интересы застрахованных частных лиц, то ПФР должен отстаивать не интересы конкретного застрахованного лица, а интересы государства.

Да, управлять активами будут профессиональные управляющие — частные УК. Но им нужно дать инвестиционную декларацию, поставить задачу. А это — функции ПФР. Значит, ПФР будет определять и направления инвестирования, то есть заниматься не свойственными ему функциями.

Кроме того, в этом варианте государственные деньги выходят на открытый фондовый рынок, а фондовый рынок — это всегда риск. Значит, мы на государство кроме рисков пенсионной системы вешаем еще и риск эмитентов, поскольку по деньгам «молчунов» существуют государственные гарантии, это написано в законе.

Здесь появляется и еще одно противоречие. Ведь, возможно, я, как физическое лицо, принципиально выбрала государственную УК именно потому, что хочу оставить свои пенсионные накопления в госбумагах. А в предлагаемом варианте мои накопления принудительно отдадут в частные компании. Почему, на каком основании? И как мы будем различать тех, кто просто промолчал, и тех, кто принципиально остался в ПФР?

Мне кажется, если у чиновников нет цели решить собственно проблему «молчунов», то надо просто признаться, что накопительной части как таковой не существует — это та же самая распределительная часть, которую может инвестировать ПФР.

— При такой системе, когда в любом случае пенсионные накопления в конечном счете попадают в частные УК, существование негосударственных пенсионных фондов теряет смысл?

— В общем, да. Но в нашей системе и УК находятся не на своем месте. Когда застрахованный человек гордо говорит, что выбрал себе УК и ушел в частный сектор, он не понимает, что на самом деле никуда не ушел — его деньги как были в собственности государства, так и остались. Его пенсионный счет как вел ПФР, так и ведет. Номинально деньги его, конечно, ушли в УК, но УК его в лицо не знает, и договора с застрахованным лицом у нее нет, потому что договор УК заключала с ПФР, а не с конкретным человеком.

Управляющие компании — это профессиональные управленцы активами. Когда они разговаривают с НПФ, они говорят на одном языке, они торгуются при заключении договора и по условиям работы, и по структуре портфеля. А как УК, вышедшая на открытый рынок, может объяснить обычному человеку (неквалифицированному инвестору), почему у нее в прошлом году доходность по пенсионным накоплениям была два процента? Что говорить застрахованному лицу, которое вообще не занимается финансами и знает только, что ему обещали высокую доходность, а получилось два процента, тогда как в банке дают шесть процентов, а на улице ему кто-то сказал, что бывает пятьдесят процентов? Поэтому управляющей компании легче работать с НПФ, чем с физлицами непосредственно. Поэтому в связке НПФ—УК место управляющей компании вполне понятно и логично.

— На какую доходность можно ориентироваться при выборе частной компании?

— Мне кажется, вообще при проведении разъяснительной работы и в рекламе нельзя делать акцент на доходность. Я уж не говорю про то, что указанный в «письмах счастья» прирост чистых активов к финансовому результату не имеет никакого отношения. При инвестировании пенсионных накоплений мы говорим не о ПИФе сроком на год, не о банковском вкладе на три месяца, а о пенсии — что такое по сравнению со сроком в двадцать лет доходность за один квартал? Да еще и не доходность, а изменение рыночной стоимости портфеля ценных бумаг? Она не имеет никакого отношения к фактически полученному доходу по всему портфелю.

Поэтому когда мы занимаемся выбором НПФ и УК, нельзя взять прошлогодний отчет, посмотреть доходность и на основе этого принимать решение. Надо смотреть историю компании в течение длительного периода времени (большинству НПФ уже более десяти лет), и доходность надо сравнивать с инфляцией и средней доходностью на пенсионном рынке за отчетный период.

— Как заставить россиян заботиться о своей старости?

— Для этого необходимо повысить ответственность работодателя и самих граждан за свою собственную старость. Это абсолютно правильная идея, заложенная в основу пенсионной реформы. Государство обязано обеспечить прожиточный минимум пенсионерам и тем, кто не в состоянии трудиться, это его социальная функция. Что касается людей, которые имеют возможность работать и у которых достаточно большой трудовой стаж, то для того, чтобы заинтересовывать их в работе за легальную зарплату, необходимо переложить ответственность за пенсию на них самих. Да, государство обеспечит тебе прожиточный минимум — это базовая пенсия. Все остальное — сколько ты заработаешь, сколько ты себе накопишь, столько ты и получишь.

Это должно вдалбливаться в голову с того самого момента, как человек пришел на работу: ответственность за твою пенсию в твоих руках, тебе никто ничего не должен. Государство для тебя создает соответствующие условия, заставляет работодателя платить за тебя налог. Но накапливать — это твоя забота, потому что это будет твоя старость. И изначально в нашей пенсионной реформе все было логично: предполагалось, что в течение пяти лет 70 процентов людей уйдет в частные компании.

— Довольно оптимистично!

— Нет, это не оптимизм, это объективные расчеты. Другое дело, что наша пенсионная система работает, мягко говоря, не совсем правильно. Когда говорят, что в прошлом году НПФ заключили всего 300 тысяч договоров, я всегда отвечаю: покажите мне другую структуру, которая сможет за две недели заключить 300 тысяч договоров. Потому что в прошлом году у фондов фактически было две недели на работу, и в этом году ситуация не лучше. Номинально-то фонды могли работать с начала года, но договоры с трансферагентами начали заключаться летом, приказ Минфина о том, что фонды могут выступать трансферагентами, зарегистрирован в Минюсте только в ноябре. Я уже не говорю про то, что есть много документов, которые должны были бы быть утверждены до 2004 года, а их до сих пор нет. Но, тем не менее, фонды показывают достаточно неплохие результаты при таких условиях. И исходя из этого предполагавшиеся 30 процентов «молчунов» вполне объективны.

— Какими способами в принципе возможно сократить количество «молчунов»?

— Я хочу уточнить: тут проблема не только в наших гражданах, это проблема всех стран. Человек сам по себе инертен по натуре, он будет принимать решение, только когда на него кто-то или что-то будет сильно давить. А когда до пенсии еще лет двадцать, я все время думаю: ну ладно, завтра займусь. Тем более что для этого мне надо потратить минимум день — приехать в НПФ или к трансферагентам, заключить договор, написать заявление. Для того чтобы я это делала сейчас, я должна быть очень сознательным человеком.

Поэтому обычного человека надо заставить принять решение. По этому пути как раз и пошли многие страны, например Болгария. Государственный пенсионный фонд там, и, кстати, вообще нигде больше, не занимается накопительным пенсионным страхованием. В Болгарии в течение года всем предоставили возможность выбрать себе НПФ. Но при этом было объявлено, что тех, кто не сделает выбор самостоятельно, принудительно направят в какой-либо пенсионный фонд без права перейти в другой фонд в ближайшие два года. В результате за первый год пенсионной реформы в Болгарии добровольно и осознанно выбор сделали 70 процентов застрахованных лиц.

Для нашей страны может подойти этот вариант, причем изменения в законодательстве не будут очень большими. Вполне возможно дополнить этот вариант, предоставив выбор НПФ работодателю совместно с профсоюзами: они по коллективному договору выбирают НПФ и по умолчанию туда переводят пенсионные накопления всех сотрудников. А если работник не согласен с выбором работодателя, то просто уходит в другой НПФ. Но эти варианты чиновники вообще не рассматривают. Мы готовим свои предложения по этому поводу, потому что если система пойдет по предлагаемому Минфином пути, то она зайдет в тупик.

— Может быть, в качестве еще одного варианта имеет смысл направить деньги «молчунов», как это предлагается Минфином и ФСФР, в банки развития с тем, чтобы вложить их в инфраструктурные проекты?

— А кто мешает взять эти деньги у НПФ и туда же вложить?! НПФ уже десять лет ходят и говорят: ребята, у нас длинные деньги, мы не хотим вкладываться в банковские депозиты на три месяца. Если у вас есть госпроект, который окупается, приносит приличный доход, так возьмите в него пенсионные деньги на десять лет.

А если государство оставляет у себя эти деньги и хочет направить их в инфраструктурные проекты в качестве дешевых ресурсов — это уже конфликт интересов. Потому что, с одной стороны, государство заинтересовано в привлечении денег под меньший процент. А с другой стороны, как инвестор пенсионных накоплений, оно заинтересовано, чтобы процент был больше. Да и все равно в этом случае пенсионные обязательства будут лежать на государстве.

comments powered by Disqus